Хочу предложить вашему вниманию историю о демоне-любовнике и его несчастной возлюбленной. Время действия – середина ХХ века. Героиня драмы (а точнее, её жертва) – не средневековая ведьма, а обычная современная женщина, писательница по профессии. И «демон» её – не подручный Дьявола, а всего лишь дух внезапно скончавшегося знакомого – человека весьма известного.
Всё началось 28 января 1961 года. Сигнал бедствия поступил по телефону вскоре после моего появления в телепрограмме Нэбеля. Женщина по имени Джин 26 лет утверждала, что постоянно подвергается домогательствам инкуба и находится на грани нервного срыва. Зная о моём интересе к паранормальным явлениям (и даже не подозревая, что по профессии я психиатр), Джин попросила оказать ей срочную помощь.
Мы провели с ней два сеанса. От третьего пациентка отказалась, почувствовав, очевидно, что я готовлюсь задать очень важный вопрос. Тем не менее, мы продолжали поддерживать дружеский телефонный контакт, а позже я пришёл к ней и провёл несколько консультаций, разумеется, совершенно бесплатных.
Со мной женщина была даже откровеннее, чем с собственной матерью, которая лишь от меня узнала, что дочь имеет призрачного «любовника». Оставить её в неведении мне не удалось: в интересах расследования необходимо было и от матери добиться полной откровенности.
Джон (настоящего имени его я, разумеется, открывать не стану: это вызвало бы общенациональный скандал) умер вскоре после своего тридцать четвёртого дня рождения. Джин обожала Джона, часто писала ему, но никогда не была с ним близка – ни в физическом смысле, ни в каком-либо другом.
В день смерти писателя Джин ощутила у себя в комнате чьё-то невидимое присутствие. «Я не умер!» – прозвучало у неё в ушах. Это был его голос! С каждым днём речи покойника становились всё явственнее. Как только Джин присаживалась на кровать, невидимка оказывался рядом. Постепенно призрак осмелел и принялся ласкать Джин в самых интимных местах. Вскоре она «ощутила в себе его мужскую суть» и... испытала «наслаждение, о котором прежде не осмеливалась и мечтать».
Вскоре однако, осознав всю ненормальность ситуации, женщина попыталась защититься молитвой, а когда это не помогло, прикрыла уязвимое место тяжёлым металлическим распятием. «Каждый раз о его приближении я узнаю по острой боли в груди, – рассказывала мне Джин. – Начинается жар, резко учащается пульс. Недавно в автобиографии Джона я прочла о том, что он был когда-то ранен в грудь: позже у него на этом месте возникла злокачественная опухоль, которую пришлось удалять хирургическмм путём».
Весьма правдоподобная деталь! Давно замечено, что дух только что умершего человека, входя в контакт с медиумом, переносит на него свои предсмертные ощущения.
Постепенно Джон взял на себя управление всей жизнью несчастной женщины: он заставил её регулярно посылать взносы в организацию, которой руководил при жизни, и стал советником по всем бытовым вопросам.
Джин с детства страдала от угрей. «Почему ты не принимаешь пироксидин?» – услышала она как-то раз его голос. Проверила – верно: врачи рекомендуют лечить кожу этим средством. Попробовала – помогло.
«Я искала книгу. Спросила маму, но не успела та обдумать мой вопрос, как Джон сказал: «Она в твоём книжном шкафу». Я посмотрела ещё раз, сказала, что её там нет. «Вернись, она там», – настоял он. Я послушалась – и он оказался прав: просто я её действительно не заметила. С каждым днём он становится всё темпераментнее. Временами кажется, будто он... просто забыл, что умер! Но должна ли я сама об этом ему напомнить? Не знаю. Появление его сопровождается крайне неприятным запахом и помехами в радиоприёмнике. Иногда я осязаю его тело: оно лёгкое и горячее. Похоже, распятие ему очень мешает. Не успела я как-то утром в ванной снять крест, как тут же почувствовала между ног жаркое трение. Я заявила, что всё это мне надоело: он использует меня как шлюху! «Но я же люблю тебя!» – запротестовал Джон. «Неважно, – сказала я. – Отправляйся лучше к родителям, пусть они как следует о тебе помолятся». Вчера вечером он вернулся снова: стал хватать меня за грудь и другие места. Когда я запротестовала, сказал, что любит. Я пожаловалась на тахикардию: сказала, что мне придётся покончить с собой, если он не прекратит. Потом почувствовала ладонь на сердце под блузкой: Джон проверял сказанное. Сердце билось, как отбойный молоток...»
К этому времени Джин получила уже достаточно подтверждений тому, что Джон – именно тот, за кого себя выдаёт. Как-то раз он сыграл ей Шопена: позже она прочла в одной из его книг, что Шопен и Рахманинов были его любимыми композиторами при жизни.
Итак, чем я мог ей помочь? Специалисты прошлого рекомендуют жертвам домогательств такого рода вообразить себя внутри ярко светящейся оболочки – как бы зрительно восстановить ауру тела, превратив её в непроницаемую броню.
Дальнейшие события воспроизвожу по записям в дневнике.
2 марта 1961 года. «Едва только я положила трубку, как Джон словно с цепи сорвался. Я почувствовала горячую вибрацию между ног и попробовала подняться, но он словно невидимыми поводьями потянул меня вниз...
Я попыталась выбраться из дома, но не смогла. Позже включила телевизор – тут только и почувствовала нечто вроде умиротворения.
Боюсь, я пришла к вам в состоянии крайнего возбуждения – вы вполне могли бы заподозрить, что я страдаю от паранойи. На самом деле, у меня никогда не наблюдалось психических отклонений, но некоторыми экстрасенсорными способностями я обладала с детских лет. Например, когда звонит телефон, я почти всегда заранее знаю, кто это.
Когда он появился впервые, я не поверила: «Где доказательства, что ты – тот, за кого себя выдаёшь? Может быть, ты вообще плод моего воображения?» Он сказал: «Ты сама это скоро поймёшь. Можешь меня проверить. Завтра мама, вернувшись из универмага, скажет: «Такая причёска тебе больше идёт: мне нравится, когда волосы у тебя распущены».
На следующее утро всё произошло именно так, как он предсказал. Я была потрясена и обо всём рассказала маме. Но тогда он ещё не причинял мне страданий. Наоборот, помогал в занятиях стенографией.
Мне нравится готовить. Однажды в кухне он возник у самого моего плеча, схватил за руку и произнёс: «Это я, Джон». Где-то на уровне лодыжек я ощутила движение, напоминающее водоворот воздуха, потом оно живой лентой поднялось к самому горлу. Такое ощущение – обволакивающей ленты – возникает у меня каждый раз, когда ему что-то не нравится.
Прошлой ночью я попыталась схватить его – там. Пригрозила кастрировать. Это сработало, и некоторое время всё было спокойно. Потом возник страх: вдруг на его место придут другие и станут пользоваться мной как астральной шлюхой?»
5 марта. «Вчера всё было спокойно, но только до вечера. Тела его не чувствовалось, но простыня была как живая, и что-то постоянно тыкало меня в пятки и в пах. Мы с мамой молились дома, папа – в церкви, но теперь от молитв становится только хуже. Распятие больше не помогает. Но главное, даже мысленно я больше не в силах вступить с Джоном в контакт».
Похоже, индивидуальность нашего героя стала стремительно размываться. Джин почувствовала, что его место могут занять другие.
10 марта. Мама Джин: «Сейчас нам полегче. Он всё ещё рядом, но теперь не так настойчив. Иногда и ночью даёт поспать. Всё случившееся я вспоминаю как один непрерывный кошмар. Никогда не поверила бы, что такое возможно, если бы не увидела всё своими глазами».
Джин: «Да, он всё ещё здесь. Иногда я ощущаю лёгкие поцелуи – то на щеке, то на шее. Временами он подбирается ко мне снизу, но теперь его прикосновения стали слабее. В постели я часто слышу, как рядом бьётся его сердце. Теперь я так к нему привыкла, что кажется, будто он всегда жил в нашем доме... Недавно он снова помог мне. Я страдаю от близорукости: пользуюсь иногда контактными линзами. И вот, в метро глаз вдруг начал слезиться. Он тут же оказался рядом. Легчайшее прикосновение, и линза стала на место!»
4 апреля. «Он вернулся и теперь досаждает мне сзади. Наверное, он был психически нездоров. Что происходит с сумасшедшими после смерти? Вряд ли они там немедленно выздоравливают... Джона считали рьяным католиком, но, по-моему, он притворялся. В прошлое воскресенье во время службы он приставал ко мне постоянно. Вот же садист! Он совсем не такой, каким представляла его вся страна».
И тут я задал Джин самый главный вопрос. Было ли первое сношение с инкубом исключительно его инициативой, или она сама желала с ним близости?
– Я думала, он порядочный человек, и не стала его отгонять. А потом почувствовала себя словно загипнотизированной. Сейчас он внушает мне ужас и отвращение. Что делать?
– Как только он снова появится, вообразите в руке у себя паяльную лампу, – посоветовал я. – Попробуйте прижечь ему это его... самое активное место.
6 апреля. «Паяльная лампа не помогла: он от неё ещё сильнее взбесился. Наверное, мне следует быть повежливее. Всё чаще он начинает хватать меня за задницу. «Прекрати, извращенец!» – кричу я. Он всё понимает и тут же переключается на переднее место. Спит теперь Джон у меня в ногах на одеяле».
16 апреля. «Снова стало хуже. Два дня назад мама легла спать со мной, так это чудовище её чем-то истыкало, а утром разбудило ударами под лопатку. Негодяй постоянно атакует мой задний проход. Тошнит уже от всего этого. Молиться я больше не в состоянии».
Мама Джин: «Что нам делать? Он снова обрёл силу. Мало того, что постоянно овладевает ею то спереди, то сзади, так ещё и тычется куда попало. Я её даже забинтовала всю – может быть, это его отпугнёт?»
Я дал им адрес Рози, женщины-медиума, которую мне рекомендовали когда-то для исследовательских экспериментов. Джин немедленно с ней связалась, а позже мне перезвонила: «Представляете, с ней когда-то было то же самое! Она пообещала отрядить мне на помощь своего духа-посредника».
18 апреля. «Хотите – верьте, хотите – нет, но наш «джентльмен» нанёс визит Рози, стал приставать к ней и даже попытался её придушить. Рози считает, что всему виной тут какое-то извращение, которым Джон страдал при жизни. Не успел он в очередной раз ко мне прилипнуть, как я тут же по совету Рози вызвала Миннехаху, её духа-посредника. Минуту спустя над кроватью послышались звуки возни – как если бы двое мужчин сцепились в схватке. Это было так странно... Рози говорит, что это обычное дело: когда дух-посредник нападает на сущность, между ними происходит самая настоящая потасовка».
20 апреля. Звонок от Рози: «В тот самый день, когда впервые позвонила Джин, Джон явился передо мной обнажённым. Только голых духов мне ещё не хватало! Я пообещала отправить на помощь Джин весь свой Большой Оркестр Краснокожих индейцев. Когда-то мне и самой эта братия досаждала. Поцелуями по ночам так и сыпали. Но лишнего себе не позволяли»
Увы, сеанс экзорцизма, проведённый несколько дней спустя, не увенчался успехом: Рози суетилась в кресле, выкрикивая какие-то заклинания, истошно призывала своего Миннехаху, но Джин осталась разочарована. Позже она сообщила мне о том, что Джон вернулся и принялся демонстративно прыгать на её кровати: никакой, мол, мне экзорцизм нипочём!
И всё же... Ни на минуту меня не оставлял вопрос: что, если Джин в этом дуэте выполняет роль суккуба? Может быть, не дух умершего к ней пристаёт, а, наоборот, она отказывается его от себя отпустить? Дальнейшие события во многом подтвердили мои опасения. В начале мая, испугавшись гипноза, Джин впервые не пришла ко мне на сеанс. Потом отказалась от услуг Рози. При этом она настойчиво убеждала меня в том, что сексуальной озабоченности никогда не испытывала: «Джон говорит, что просто не захотел умирать, вот ко мне и приклеился. Понимаете, я олицетворяю для него жизнь на Земле...» Долгое время сообщений от Джин не поступало. А затем...
19 августа. «В начале июля преследования возобновились. Через знакомого отец разыскал человека, о психических способностях которого ходят здесь какие-то фантастические слухи. Я отправилась к нему на сеанс и была потрясена. Сначала он вызвал Аделию, мою подругу-стюардессу, погибшую в автокатастрофе четыре года назад. Она тут же назвала меня «Куки» – об этом прозвище знали только мы с ней вдвоём! Потом Аделия привела ещё одну покойницу, знакомую мне по школе. Эти духи открыли мне важную истину: я обладаю уникальным даром медиумизма. Оказывается, они не помогали мне до сих пор лишь потому, что в таком случае у меня бы не появилось желания выйти с ними на связь... С того дня я сплю превосходно. Хожу на работу как ни в чём не бывало – так что всё нормально!»
21 марта 1962 года. «Дела идут прекрасно. Джон всё ещё даёт о себе знать, причём подчас самыми неожиданными способами. Недавно мы с друзьями ехали в машине по извилистому шоссе, и водитель наш задремал. Неожиданно я почувствовала тяжесть на бёдрах – это был Джон! В ту же секунду шофёр крутанул руль, выехав практически из кювета, а потом потёр шею ладонью. «Вот спасибо, что шлёпнули, – говорит, – я действительно стал засыпать». Ещё мгновение, и катастрофы бы не миновать!.. Джон теперь много беседует со мной о здоровье. Говорит, пора начинать за кожей следить: отказаться от рыбы и шоколада...»
Здорово, когда о тебе бесплатно заботится дух-медик, не правда ли? Но так ли уж бескорыстна эта «забота»? За несколько месяцев Джин прошла через все круги ада. Независимо от того, какую роль сыграло тут её собственное подсознание и что за диковинный дар «вырастило» оно на почве сексуального голода, в реальности перенесённого ею ужаса сомневаться, увы, не приходится.

СЕКС ИЗ ПОДНЕБЕСЬЯ

Рассуждая о проблеме повторного брака на аналитической кушетке, вдова почившего издателя призналась мне, что отвергла руку и сердце старого верного друга только потому, что не смогла забыть угрозы мужа: «Я вернусь и задушу тебя, если ты ещё раз выйдешь замуж», – заявил он перед самой смертью. Год спустя друг её тоже умер, оставив более миллиона долларов – сумму, которая могла бы решить все финансовые проблемы этой женщины до конца её жизни. Увы, страх перед местью покойного супруга оказался сильнее благоразумия. Эта трагикомичная история даёт нам удобный повод для того, чтобы задать несколько вопросов.
Первое: если человек действительно не умирает, а лишь претерпевает некое «изменение», остаются ли жить любовь и ревность? Способны ли ощутить их силу живущие в этом мире?
Второе: если любовь бессмертна, означает ли это, что дух умершего способен сохранить также и интерес к сексу?
Третье: представляет ли сексуальный маньяк с того света какую-либо опасность для тех, кто пока ещё пребывает здесь?
К вопросам такого рода принято относиться скептически: очень уж велик соблазн окунуться в поиске ответов в тёмный омут спиритизма. Однако неблагоразумно было бы и сбрасывать их со счетов: тот же пример со вдовой издателя показывает, что страх перед ревностью мертвеца – независимо от того, верит ли человек в загробную жизнь, или нет, – может перерасти в серьёзную психологическую проблему.
Итак, обладают ли обитатели иного мира сексуальной активностью, и способны ли мы, живущие здесь, ощутить её на себе? Оккультная школа даёт в целом утвердительный ответ на этот вопрос. Институт брака смертен, в этом согласны все, но люди, любившие друг друга при жизни, сохраняют взаимную привязанность и по её завершении. Может сохраниться и половое влечение – впрочем, тут всё зависит от того, на какой ступени духовного развития находился усопший: плотские утехи в мире ином заботить могут лишь самую примитивную сущность.
Вопрос о том, могут ли сексуальные притязания мёртвых так или иначе ощущаться живыми, представляется на первый взгляд до неприличия абсурдным и воскрешает в памяти фантомы средневековья, от которых хотелось бы избавиться навсегда. Я имею в виду так называемых «демонов-любовников», инкуба и суккуба – разнополых бесов, считавшихся в те времена слугами ада. Казалось бы, серьёзный разговор на эту тему в наши дни – дело в высшей степени неразумное, однако, стоит только предположить, что вместо «бесов» мы имеем дело с непокойными душами умерших, как дело меняется и перед нами открывается путь к психологическому и психоаналитическому осмыслению проблем, связанных с «заоблачным» сексом.
Не хотел бы пересказывать тут истории об инкубах, с которыми мне приходилось сталкиваться во врачебной практике (упоминания о них вы найдёте в других моих книгах). Куда любопытнее обратиться к свидетельству отца Синистрати, монаха-францисканца из Амено, жившего в XVII веке. В посмертно опубликованной книге «Демониальность. Инкубы и суккубы» (Париж, 1779г.) этот богослов и доктор философии поведал миру полученную из первых рук историю ужасных страданий Иеронимы – замужней дамы «безупречного морального облика», к которой пристал инкуб. Женщина согласилась на ритуал экзорцизма, но ей это не помогло. Слово отцу Синистрати:
«Иеронима продолжала оказывать злодею сопротивление, достойное всякого восхищения, пока наконец, устав от этих бесплодных ухаживаний и одновременно распалённый донельзя столь презрительным к себе отношением, инкуб не принялся жестоко избивать свою жертву. После каждого удара на теле несчастной женщины появлялись синяки и ссадины; они видны были день-другой, а потом внезапно исчезали. В тот момент, когда она брала на руки свою маленькую девочку, он вдруг выхватывал дитя, возносил его на крышу к самому краю водосточного жёлоба и куда-нибудь там припрятывал, никогда не причиняя, впрочем, ребёнку серьёзного вреда. Иногда он сдвигал с места мебель или вдребезги разбивал кастрюли, тарелки и прочую домашнюю утварь, а потом в мгновение ока восстанавливал их в прежнем состоянии.
Однажды ночью, когда Иеронима почивала с мужем в постели, инкуб, явившись в своей привычной форме, настойчиво потребовал от возлюбленной услаждения похоти, чему та по обыкновению своему воспротивилась. Исполнившись злобою, он убрался восвояси, но вскоре явился вновь – с грудой плит, коими жители Лигурии обычно мостят крыши своих домов. Из этих плит демон воздвиг вокруг кровати стену до самого потолка, вследствие чего супругам, дабы покинуть постель, пришлось воспользоваться лестницей. Плиты стены, однако, не были скреплены известковым раствором: вскоре хозяева сумели её разрушить, а строительный материал сложили в углу. Приходившие в дом люди видели эти плиты в течение двух дней. Затем оне исчезли».
После того, как Иеронима приняла обет послушания, пообещав 12 месяцев носить монашеские одежды, внимание демона к ней на время ослабло. Но вот торжественная процессия сопроводила женщину в церковь Св.Михаила где, по свидетельству отца Синистрати, произошло буквально следующее: не успела Иеронима ступить на церковный порог, как вся её одежда исчезла и вознеслась, словно в порыве ветра, оставив несчастную совершенно нагой. К счастью в толпе нашлись два кавалера преклонных лет: увидев, что произошло, они поспешили сбросить с себя плащи и прикрыть по мере возможности женскую наготу, после чего посадили Иерониму в коляску и отвезли её к дому. Похищенные одежду и украшения инкуб возвратил лишь по прошествии шести месяцев... Утомительно было бы рассказывать обо всех ухищрениях демона. Достаточно будет заметить, что он продолжал искушать Иерониму на протяжении нескольких лет и оставил свои попытки лишь после того, как окончательно удостоверился в том, что зря тратит время и силы.
Священники из Павии приложили массу усилий к тому, чтобы как-то обезвредить инкуба. Странно, что они не воспользовались рецептом, предложенным Плинием: «Возьми глаза, язык, печень и потроха дракона, вывари их в вине, оставь всё это для охлаждения на ночь, а начиная со следующего дня смазывай снадобьем жертву инкуба каждое утро и каждый вечер...» Должно быть, в Павии к тому времени драконы перевелись окончательно.
Как парапсихолог должен обратить внимание на то, что поведением своим инкуб очень напоминал полтергейста. Он бил посуду, таинственным образом похищал и возвращал обратно вещи (сегодня мы называем это аппортом) и телепортировал младенца туда-сюда. Единственное, что кажется нам в диковинку, так это всепоглощающая сексуальная страсть инкуба. А чего стоит стена, воздвигнутая вокруг супружеской постели! Подобных примеров изобретательности полтергейст в истории парапсихологии ни до, ни после не оставлял.
Между тем, инкубу явно мешал какой-то предел: дойдя до него он останавливался, не в силах ступить дальше. Судя по всему, для вступления с ним в половой акт со стороны женщины требовался хотя бы минимум сотрудничества: просто изнасиловать её он не мог!
Ещё более необычен многолетний характер сексуальных притязаний инкуба. Если бы Иерониме удалось опознать дух умершего, скрывавшийся за анонимными ухаживаниями «демона», история эта могла бы закончиться намного раньше. Но в годы католического мракобесия, когда считалось, что души умерших безраздельно принадлежат церкви, прийти к такому объяснению было бы немыслимо.
Подсознательное сотрудничество с инкубом (если признать-таки его духом умершего) есть своеобразная форма некрофилии. Впрочем, в большинстве случаев, с которыми мне приходилось сталкиваться, потусторонний гость был не более чем удобной маскировкой для механизма психосексуального самоистязания. Приписывая призраку собственные сексуальные фантазии, жертва как бы обеспечивает себе уход от ответственности, заглушает чувства вины по поводу безобразий со стороны подавленного сексуального «я». Нередко именно такой способ избирает нездоровая психика, чтобы «задним числом» удовлетворить желание в отношении человека, которого унесла смерть.
Исследования спиритического феномена показывают, что между потусторонним миром и сексуальной сферой живущих существует загадочная связь. Вот как описывает чувства, которыми сопровождалось каждое её очередное пророческое озарение Эйлин Гарретт в автобиографии «Моя жизнь как исследование медиумизма» (Нью-Йорк, 1935г.): «Видения часто сопровождались у меня ощущением дурноты. Я чувствовала затем полную истощённость и какую-то вялую болезненность, словно для того, чтобы пережить картину, пронёсшуюся перед моим внутренним взором, мне пришлось растратить все свои внутренние силы. Кроме того, в минуты психической сверхактивности я ощущала сильное давление на свои сексуальные центры».
У медиумов-«материализаторов» такое давление выражено куда более явно. Знаменитая Эвзапия Палладино, по свидетельству наблюдавшего за ней профессора Энрико Морзелли, время от времени входила в состояние похотливого экстаза: «Она начинала размахивать руками и хватать ими мужчин. При этом бёдра её были напряжены, ноги дрожали».
Поведение итальянки не уникально. Ведь эту свою загадочную «эктоплазму» медиум источает любым отверстием тела; женщина чаще всего пользуется для этой цели влагалищем. Процесс материализации сопровождается спазмами, напоминающими родовые схватки, и эротической жестикуляцией.
Напомню об одном из самых любопытных конфузов в истории спиритизма – историю «изнасилования Иоланды», духа-посредника мадемуазель д’Эсперанс. Этот дух – необычайно красивая девушка-призрак – любил удаляться от медиума на значительное расстояние и достаточно откровенно флиртовать с мужчинами из аудитории. Однажды кто-то из них решил ответить даме взаимностью, и это имело более чем неприятные последствия: из-за «эктоплазмического удара» м-ль д’Эсперанс тяжело заболела. Замечательный случай произошёл на сеансе Ги Лестранжа, медиума-материализатора, за которым наблюдал исследователь Алекс Дрибелл, друг Гарри Прайса. Однажды на сеансе материализовалась нагая танцовщица-африканка и стала вести себя с присутствующими более чем непринуждённо. «Но как вы догадались в темноте, что это была женщина?» – спросил я Дрибелла. «По запаху», – ответил он.
Меньше всего мне хотелось бы создать у читателя превратное представление о том, чем занимаются духи-посредники на спиритических сеансах. Темнота может, конечно, привести кое-кого из присутствующих в игривое настроение, но я бы очень рекомендовал им воздержаться от экспериментов такого рода. События могут принять не слишком приятный для них оборот. Именно это случилось с Адальбером Авьяном, который, по собственному признанию (в биографии медиума Марии Зильберт) не удержался и «слегка приласкал» девушку-духа. По окончании сеанса медиум не вернулась в сознание. Авьян отправился в спальню, но не тут-то было...
«Дверь открылась сама собой. На пороге стояла Мария Зильберт – или, точнее, призрачное её подобие. Она глядела на меня, и глаза её горели зелёным светом. За эти несколько минут Мария заметно выросла: теперь она была на голову выше меня. Черты лица её застыли, превратившись в безжизненно-серую угрожающую маску. Её тело время от времени испускало электрические разряды, сверкавшие, как молнии. Я почувствовал себя неважно (тем более, что мучался ещё и угрызениями совести) и попятился в гостиную. Медиум, передвигаясь как робот, последовала за мной. Она медленно приближалась к выключателю. Я опередил её одним прыжком: только темноты мне ещё не хватало! Сопротивляться я решил до конца. Но мне не хватило сил. Она выключила свет и комната погрузилась в кромешный мрак. Мужество оставило меня... Я прыгнул к двери, бросился через порог и на два оборота запер дверь с обратной стороны. Почувствовав себя спокойнее, я огляделся в поиске шляпы. За дверью послышались тяжёлые шаги. Я рассмеялся про себя: нет, Мэри, тут тебе меня не достать. Внезапно запертая дверь бесшумно открылась: на пороге, едва вписываясь в проём, стояла Мария Зильберт. Обезумев от страха, я бросился в холл, выбрался наружу, захлопнул дверь и ретировался шагов на десять, не спуская с неё глаз. Мысль о том, что теперь Мария не сможет покинуть квартиру, немного меня успокоила. К сожалению, я ошибся. Впервые в жизни мне довелось увидеть процесс взаимопроникновения материи. Это было ужасное зрелище, противоречившее всем законам природы. Позже подобное происходило на моих глазах не раз.
Итак, я стоял, глядя на входную дверь, достаточно светлой окраски. Вдруг мне показалось, что посередине она стала полупрозрачной. В тот же момент сквозь неё стали проникать тусклые всполохи света. Я прыгнул ещё на пару ступенек вверх, поближе к верхнему этажу квартиры, и присел на пол. Прозрачная часть двери стала теперь чуть темнее остальной поверхности, и сквозь неё проглянул женский силуэт. Затем на высоте примерно двух метров от пола показалась полуоформившаяся голова. Вспышки молний стали ярче и отчётливее. Дверь – моя единственная защита – явно становилась для них всё более проницаемой.
Затем разряды прекратились, последовала мощная вспышка, и медиум показалась в двери, но не в обычном виде, а как бы сжавшись в плоскость, сократившись на одно измерение. Тело её словно оказалось в натуральную величину спроецированным на дверную поверхность. Я ошеломлённо наблюдал за происходящим, не зная, бежать ли на верхний этаж или задержаться ещё. Последовала новая вспышка. Мария Зильберт вышла из дверной плоскости и направилась ко мне. Тяжёлые шаги гулко загрохотали по ступенькам. Её лицо, искажённое ещё более дикой, чем прежде, гримасой, было запрокинуто вверх. Я окончательно утратил самообладание и, перепрыгивая через четыре ступеньки, побежал на второй этаж».
Случай, описанный Авьяном, уникален. Вместо того, чтобы проникнуть в четвёртое измерение (а именно так теоретически можно преодолеть материальное препятствие)... Мария сама ужалась до плоскости! Впрочем, в истории спиритизма нечто подобное уже случалось на сеансах с участием барона Шренк-Нотцинга и мадам Биссон: этим медиумам удавалось материализовывать плоские фигуры духов, чему существуют многочисленные фотографические подтверждения. Пространственные изображения так напоминали газетные вырезки, что скептики пытались даже отыскать издания, из которых они были изъяты, но все попытки такого рода были тщетны. Более серьёзные исследователи пришли к выводу, что такого рода пространственные «шаржи» есть не что иное, как умственные образы, сверхъестественно вынесенные разумом в пространство. Как бы то ни было, «ужатие» живого тела до плоскости с целью проникновения через материальный барьер – нечто новое для современной физики. Действительно ли фигуре, существующей в двух измерениях, легче «просочиться» сквозь межмолекулярное пространство твёрдого тела?.. Нет, боюсь, что продолжая в том же духе, мы очень скоро угодим к Безумному Шляпнику на его чаепитие.
В заключение хотел бы рассказать историю, ничуть не менее удивительную, чем предыдущая. За достоверность её ручаюсь: героиня рассказа в течение тридцати лет была моей очень хорошей знакомой. Не стану называть эту женщину по имени: скажу только, что она известна во всём мире, предпочитает однополую любовь и пристрастий своих никогда не стеснялась.
Всё началось после смерти подруги, в которую Рената (назовём её так) была страстно влюблена. В отчаянии от невосполнимости утраты она позаботилась о том, чтобы забальзамировать тело девушки (которую звали Фиделия) и в течение нескольких месяцев возила его с собой в богато убранном гробу. Из Голландии (там Фиделия родилась) она попыталась въехать в Англию, но гроб сюда не пропустили; голландские власти тут же конфисковали труп и предали его земле.
Рената была вне себя от ярости, но ничего поделать не могла. Теперь возлюбленная была утрачена для неё навсегда – так, во всяком случае, ей в тот момент представлялось. Вскоре Рената познакомилась с миссис Стюарт, хронической алкоголичкой, но талантливым медиумом, «добывавшей» призрачные голоса из рупора, плававшего по воздуху.
Рената, крайне скептически относившаяся всегда к чудесам такого рода, установила с Фиделией спиритический контакт, вылившийся во множество продолжительных бесед самого трогательного толка.
Но минули годы, и страсть эта улеглась. Однажды в предрассветный час Рената оказалась в номере нью-йоркской гостиницы наедине с девушкой, явно обещавшей стать для неё новой Фиделией. В тот самый момент, когда нежные дамы готовились вторгнуться в самые волнующие пределы интимности, зазвонил телефон. «Фиделия!» – пронеслась в голове Ренаты безумная мысль. Она не решилась поднять трубку. Некоторое время спустя влюблённые вновь принялись за своё. Телефон зазвонил опять. Это было невыносимо. Нежные узы первой любви не выдержали столь грубого вторжения со стороны. Девушка расстроилась и убежала.
Утром Рената закатила управляющему сцену: кто посмел тревожить её среди ночи? Тот рассыпался в извинениях и пообещал найти виновных. Оказалось, что звонили из Детройта: какая-то женщина уверяла, что это вопрос жизни и смерти, – только поэтому оператор ночной смены и осмелился соединить её с абонентом. Рената пришла в замешательство, но длилось оно недолго. Назавтра пришло письмо от миссис Стюарт. «Ночью ко мне явилась Фиделия, – сообщала в нём женщина-медиум. – Она настояла на том, чтобы я позвонила вам и передала послание. Это, сказала она, очень важно. Послание состояло всего из трёх слов: «Я очень разочарована...»
Должен заметить, что эта моя знакомая была женщиной светской, искушённой и не испытывала по поводу своих сексуальных экспериментов никаких чувств вины. Она обладала потрясающим чувством юмора и немалой житейской мудростью. Что это, внезапный «сдвиг», явившийся следствием многомесячного путешествия в компании с гробом, или форма некрофилии?
Как бы то ни было, все эти истории позволяют нам сделать один важный вывод: человеческая страсть иногда обретает силу, которая позволяет ей преодолеть роковую черту и начать за ней ничуть не менее бурную посмертную жизнь.
Фодор, Нандор. Меж двух миров.
©Перевод с английского В.В.Полякова, под редакцией Йога Раманантаты. – М.: Издательство «Айрис» (Серия «Зеркало Цивилизации»), 2005 г.